Охота продолжалась. Пели рога, лаяли гончие, фыркали кони, всадники часто прикладывались к флягам с вином. Белоснежный олень, которому выпала честь быть главным блюдом королевского стола, затравленно озирался из-за кустов. Собаки лаяли все громче.

– Норовистое животное, – констатировал Трандуил. – Перехитрил мою свору. Но он рядом, я его чувствую.
Он пришпорил коня и устремился по направлению к зачарованной реке. Эльфы последовали за ним, но через какое-то время встали: перед ними возвышалась непроходимая стена из огромного колючего шиповника и терновника. Собаки самозабвенно лаяли, они чувствовали лань.

– Отец, кони дальше не пройдут, – сказал Леголас, едва переводя дыхание от быстрой скачки.

– Вижу, – коротко бросил король и спешился, крепко сжимая в руках лук. Скоро его темно-зеленый плащ исчез в кромешной темноте заколдованного Леса.

Глава первая

Рэдар вынырнул из воды, ловя ртом воздух и весело отфыркиваясь. День выдался жарким, как бывают жаркими первые дни августа: лето еще чувствует свою силу, но в преддверии осени торопится раздать все желающим свое тепло. Разморенные деревья сонно помахивали листьями, в воздухе слышался ленивый гул пчел и шмелей, земля насквозь пропиталась солнцем – другими словами, не искупаться в такой день было бы преступлением.

– Решил камушков со дна насобирать, чтобы пополнить королевскую сокровищницу? – раздался за спиной ехидный голос. Он развернулся и увидел Мири, стоящую на берегу. Ее светлое платье было настолько легким, что за тканью без труда угадывались гибкие линии тела, а ветерок соблазнительно играл с юбкой.

– Шпионишь? – он подплыл, вылез из воды и потянул к ней руки, как будто пытаясь задушить.

– Нет, глупый, не надо, ты меня всю замочишь! – взвизгнула она, но было поздно: Рэдар уже успел ее обнять и чмокнуть в губы.

– Не слишком ли легкая на тебе юбка? – подмигнул он. – Снизу мне открывался чудесный вид, а был бы ветер посильнее…

– Но ведь жарко, – пожаловалась она, – вот и приходится. Мне тоже мой наряд не нравится – я уже дважды исцарапала себе ноги, пока пробиралась к тебе.

– Где исцарапала? – озабоченно пробормотал он. – Сядь, покажи.

Она послушно уселась и протянула правую ногу.

– Вот тут, на щиколотке, и еще повыше, на икре… И ведь это простая черника! Не представляю, что было, попадись мне шиповник.

Рэдар внимательно рассматривал ее стройную ножку. На икре, с внутренней стороны, горизонтальной полосой проходила тонкая красная линия. Пальцами она осторожно погладил израненное место, и вдруг припал к нему губами – в этом жесте не было страсти, только обожание и преклонение. Она ласково погладила его волосы.

– Мири! – услышали они крик.

Эльфийка обернулась и увидела Леголаса, сурово смотрящего на парочку.

– Мири, отец же просил тебя собрать малину. Неужели это так трудно?

Она поднялась, молча кивнула и ушла, всем своим видом выражая недовольство. Рэдар накинулся на Леголаса:

– Что тебя не устраивает, в конце концов? С тех пор, как мы объявили о своей помолвке, ты только и делаешь, что придираешься к ней или ко мне.

– Вовсе нет, – возразил Леголас, – я просто стараюсь не оставлять вас наедине. С ее легкомысленностью и твоей горячностью может случиться нежелательное.

– А что в этом плохого?! Я и так скоро на ней женюсь, какая разница, когда это произойдет?

– А я хочу, – голос принца повысился, а на губах образовалась жесткая складка, – чтобы свадьба была по всем правилам. Не так уж часто в Лихолесье женятся.

Рэдар хмыкнул и пошел забирать свою одежду, брошенную на берег.

– Ты так похож на отца, Леголас, даже странно думать, что у тебя когда-то была еще и мать! – буркнул он. Тут его взгляд остановился на атласной рубашке, брошенной на землю рядом с большим серым камнем. Это заставило его вспомнить, что Трандуил тоже плавал вместе с ним. Куда же он делся?

Около решетки, в прохладном подземелье, над водой показалась голова с волосами цвета темного золота. Трандуил бесшумно вынырнул и осмотрелся. Зоркие глаза эльфа разыскали в полумраке слабый огонек, и, набрав воздуха, король снова погрузился в воду.

Гэлион внимательно осматривал бочки, недавно привезенные из Эсгарота – одна из них подтекала, и надо было выяснить, какая именно.

– Если выбираешь, с какой начать, то я бы тебе посоветовал правую.

Гэлион вздрогнул и повернулся. С полуобнаженного торса лихолесского короля текла вода, он вытирал лицо и довольно улыбался, перебирая босыми ногами по каменному полу, где уже хлюпала небольшая лужа.

– Я вовсе не пить собрался! – робко возразил Гэлион, но на лице Трандуила читалось такое явное недоверие, что он смешался и окончательно замолк. Трандуил рассмеялся и хлопнул его по плечу.

– Не волнуйся, я тебя вовсе не ругать пришел… приплыл. Я хотел спросить, достаточно ли у нас вина для праздника.

– Праздника? – повторил Гэлион в недоумении. Вроде бы никакого праздника в ближайший месяц не предвиделось. Неужели он что-то забыл или пропустил, и надо было затовариваться заранее? От этой мысли у него похолодело на сердце.

– Ну, не праздника, я плохо выразился… Скажем, пиршества. Мое величество желает поразвлечься в своем лесу завтра вечером.

Гэлион с облегчением вздохнул. Уже легче.

– Наши запасы не слишком велики, но, думаю, хватит.

– Вот и отлично. Выкати тогда заранее бочки и бутылки. Не забудь.

Трандуил пошел обратно к воде, но по пути остановился и заговорщически подмигнул Гэлиону:

– Я бы и в самом деле попробовал того винца, что в правой от тебя бочке. В Эсгароте его делают специально для меня.

Потом последовал громкий всплеск, и король поплыл обратно к выходу.

– Опять ссоритесь, мальчики? – крикнул Трандуил и снова усиленно заработал руками, стремясь преодолеть сильное течение.

– Где ты был? – спросил Рэдар. – Нырнули вдвоем, вынырнул – тебя нет.

– У меня были мои королевские дела, – тоном, пресекающим любые вопросы, отозвался он, вылезая на берег и натягивая одежду прямо на мокрое тело. – Пошли в замок.

Когда они приблизились к входу, со ступенек сходила Анабримбейль с легкой корзиной – уже настало время собирать ягоды, а чьи руки сделают это бережнее нежной эльфийки?

– Ваше величество, вы забыли полотенце? Хотите я принесу и самолично вас оботру? – со свойственным ей кокетством и наглостью осведомилась она, с аппетитом посматривая на мускулистую фигуру короля.

В ответ Трандуил только рассмеялся, покачал головой и побежал мимо. Эльфийка проводила его сладострастным взглядом и повернулась к Леголасу:

– А ты искупаться не хочешь?

Леголас не нашелся что сказать, но это и не было нужно: изнутри раздался громкий голос Трандуила.

– Мэтувиэль! Ты отлично выглядишь.

– Не более чем всегда, – меланхолично ответила она и собиралась было выйти наружу, но он поймал ее за локоть и спросил:

– Постой, я хочу с тобой посоветоваться. Как ты думаешь, какая корона или венец в моей сокровищнице самые вычурные и роскошные?

За долгие года жизни в Лихолесье Мэтувиэль успела привыкнуть к странностям своего короля, поэтому она не стала расспрашивать и удивляться, а просто ответила:

– Думаю, тот венец с огромным алмазом вполне подойдет.

– Нет, там только алмаз большой, а сама она вполне приличная. Мне нужно что-то уж совсем вульгарное.

– Тогда возьми эту золотую корону из листьев. Ни вкуса, ни чувства меры у мастера не наблюдалось.

– Точно, только что сам вспомнил. Спасибо.

Она пожала плечами и удалилась. Он же улыбнулся и взбежал по лестнице, легко, как пятнадцатилетний смертный мальчишка, а не эльф, видевший все эпохи Солнца. Сегодня у короля северного Лихолесья было хорошее настроение.
 

                                                                                                                                                        >>Читать дальше